Бухтение бухтением, а тем не менее не им единым, что называется....
3.2.

Т7-41. Финрод после Тол-ин-Гаурхот на службе Ангбанда под началом Саурона.Вообще, заявка из серии быть такого не может, потому что такого не может быть. Особенно в свете воскурения на тему того, что эльфы не приспособлены к Тьме на подсознательном и генетическом уровне, потому что когда-то давно Мелькор их предков в орков превращал(ну это если в кратце). но зачем-то я полез читать исполнения. И в один прекрасный день, за чисткой картошки - оно пришло. Вообще, эту штуку я называю страньшной сказкой. (это не опечатка, это в том смысле, что "все страньше-и страньше), а сказкой потому, что типично-сказочные приемы как бы располагают.
читать 770 словОн проклинал себя - за доверчивость, за самоуверенность, за наивность. Сейчас, глядя на дымы Ангбанда, что курились где-то далеко-далеко над пиками Железных Гор, что были видны в узкую щель зарешеченного окна бойницы крепости, тот, кого некогда называли Государем и Владыкой мечтал покинуть этот мир. Но нельзя было ни дотянуться до полоски заточенной стали, ни шагнуть с отвесного горного карниза, ни просто перестать дышать. Чары сковывали надежнее самых прочных оков, и, что самое мучительное, он сам загнал себя в эту ловушку. Мог ли он поступить иначе тогда, столетия назад на вздыбленном льду? Хотелось бы сказать "нет", но вновь вспоминая замерзшие до синевы губы, заиндевелое золото волос и ресниц, с губ, словно облачком пара от дыхания в мороз слетало "да"...
Никто более не знал, что произошло тогда - до Анара и Исила, да и сам Финдарато не знал истинного смысла произошедшего, пока не столкнулся с прошлым лицом к лицу совсем недавно. Глаза в глаза - и дрогнул голос, плетущий Чары Песни. Момент узнавания, а Жестокий, сколько же торжества было в его глазах - темном пламени.
Безлунной ночью - он явился прекрасным из духов - ледяная форма и пламя внутри. Когда тело до самой основы костей, до самой души пронзает, грызет, выворачивает Холод, любое тепло покажется спасением, даже если оно - смертоносный темный огонь. Старший брат пообещал "всё, что угодно", если дух спасет ту, чья фэа уже была готова сорваться в путь к Чертогам Намо. Лик духа стал страшен в своем торжестве, - ты клянешься, что исполнишь для меня три службы? - но Инголдо не мог отступить, приняв решение. - Клянусь.
И опаляющая вспышка Тени, но разве Тень может гореть - или это что-то совсем Иное...
Когда зрение вернулось - дух исчез, а она - едва ощутимо, но дышала, грудь под слоем бывших знамен плавно вздымалась.
Первый раз он явился ему в грезах, шел четыреста пятидесятый год Небесных Светил, на той стороне бытия его образ был призрачен, прекрасен, но от него хотелось сбежать прочь, то, чего не разглядел Финрод в Арамане, он узрел сейчас и содрогнулся. Однако пути назад не было, как смертный, запертый в кошмаре, нолдо утратил власть над своим подсознанием. А чужак спрашивал. В чем сила нолдор, и как её одолеть.
- Не одолеть тебе нолдор, прислужник Врага, кем бы ты ни был. Ибо крепко то, что выходит из-под рук премудрых мастеров, ибо крепки они духом и сильны телом, ибо свет в их очах пронзает тьму, изничтожая отродий Моргота, а пламя сердец их... - незваный в грезы гость расхохотался... Пламя! Пламя... И разразился хохотом, от которого хотелось зажать и исчезнуть куда-нибудь далеко-далеко.
Спустя несколько лет грянуло Внезапное пламя.
Видение повторилось спустя примерно десять лет. И лишь тогда Финдарато связал произошедшее горе с духом, которому был обязан жизнью сестры. И вновь Темный вопрошал - в чем сила нолдор, Благородный государь. Ни слова не проронил Финрод, ибо ныне знал, к чему может привести неосторожный ответ.
- Не хочешь говорить? - ухмылялся дух. - Отказываешься от своей клятвы. Инголдо вздрогнул, но стиснув зубы, продолжал молчать. - Ай, как не хорошо... - он развел ладони и резко соединил их. Наверное, должен был раздаться хлопок, но Финрод не слышал, его словно удавка захлестнула, а суставы выгнуло так, что все тело пронзила невыносимая боль. Неужели боль грез может быть столь реальной?
Трижды повторял мучитель свой вопрос, давая нолдо короткие передышки. Но вновь и вновь отрекался Инолдо от службы Тьме. Из последних сил собрал он всю волю в кулак и ударил... темные жгуты ослабли, омерзительными пиявками соскользнули вниз. А мучитель улыбался, глядя на свою руку, потом медленно, палец за пальцем сжал кулак.
- Единство - тихо произнес он - когда вместе не победить, но вот если... разделить... разбить....
Когда грянула Нирнаэт, Инголдо уже бы мертв для всех своих родичей, верных, подданных - для всей Арды, которая не знала, что творится за стенами Темных Цитаделей.
Саурон вошел бесшумно.
- Ты уже дважды исправно послужил мне и моему Владыке, - мягко сказал Жестокий. - Осталась последняя служба.
- И ты убьешь меня? - сухо осведомился Финрод.
- Может быть, - передернул плечом Саурон. - но тебя это не должно волновать. А теперь скажи мне - где Верховный Король?
И вот тут Финрод за много-много лет впервые испытал отчаянную радость.
- Я не знаю,- прошептал нолдо, будто пробуя слова на вкус. - Я не знаю! - уже уверенно и твердо, так, как никто здесь не слышал от него ни единого слова. - Я. Не. Знаю! - выкрикнул бывший Владыка Нарготронда и рассмеялся.
Он уже не чувствовал ни боли, ни жара, ни холода. Темная клятва в корчах умирала, и сваливалась с него уродливыми клочьями осушенной темной силы. А он, словно безумец, продолжал смеяться, не видя, что слезы, выступающие из глаз - алые, а из уголка рта сочится струйка крови. Он не почувствовал, как разделились дух и тело, потому что, отныне, он был свободен.
@темы:
сетевое,
тексты,
сильмариллион,
писанина,
нолдор
Но ведь он действительно не знал. И таким образом сумел избавится от заклятия Саурона. Просто что-то иное кроме хитрой ловушки мне в этой истории не представлялось. А тут сами собой вспомнились сказочные "принеси то, что у тебя дома не посчитано...." и т.п. Ну и "классика" с троекратным повтором.
Плюс идея "темности" интересная
Нарвен, Спасибо.) Ни один из семи "темных финродов" с феста не содержал ни мэри-сью, ни слэша. И при этом все были очень разные...
Осознанную "темность" , особенно у Финрода, мне представить очень сложно...